Устремлённость к Богу через собственное смирение возносит человека

Проповедь иерея Сергия Чекоданова 28 декабря 2024 г., в день памяти преподобного Три́фона Пе́ченгского, Кольского (1583)

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Сегодня, дорогие братья и сёстры, собравшись за Божественной Литургией, мы слышали отрывок из Евангелия от Луки, в котором евангелист вспоминает о том, как Господа пригласил один из фарисеев, чтобы Господь пришёл и вкушал пищу у него, и во время вот этого обеда Господь наблюдал за тем, как люди старались усесться каждый на более почётное место. И сказал им такую притчу о том, что когда ты приходишь в какое-то место, старайся сесть куда-нибудь подальше от мест высокопоставленных, чтобы позвавший тебя посадил тебя повыше, и тогда у тебя будет честь перед теми, кто окружает тебя. А если же, напротив, будешь занимать не своё, не соответствующее себе положение, то тебя попросят, наоборот, куда-нибудь удалиться, и придётся занимать самые последние места. И Господь заключает эти слова такой фразой: "Всякий возносящийся смирится, а смиряющий себя будет вознесён".

В этом отрывке, конечно, удивляет и восхищает, насколько Господь с каждым говорит на понятном для него языке. И даже с человеком, сердце которого огрубело, и заняты помыслы которого исключительно вот этой ложной такой земной славой и поисками места на обеде повыше и более почётного - и для них у Господа находится слово, с любовью сказанное, которое раскрывает для них, в общем-то, мудрость Царствия Небесного.

Но мы, дорогие братья и сёстры, давайте остановим своё внимание на этих последних словах о том, что всякий смиряющий себя вознесётся, а возносящий себя, напротив, будет принижен. Этот парадокс так совершенно по-человечески нам понятен, потому что, когда мы видим человека гордящегося, незаслуженно старающегося привлечь к себе излишнее внимание, мы понимаем, что скорей всего, этот человек смотрит на самого себя таким взглядом не совсем трезвым, не совсем правильно он оценивает своё положение. И скорей всего, когда он столкнётся с тем, кто же он на самом деле, и когда его поставят, что называется, на место, то ему будет больно и неприятно. И падение в таком случае бывает болезненное, и человек бывает очень уязвимым и страдает сам от того, что сам поставил себя в такое положение.

Это нам, в общем-то, понятно. Но как же нам быть со словами о том, что всякий смиряющий себя вознесён будет? Ведь на самом деле, если мы посмотрим на наш житейский опыт, мы увидим, что далеко, далеко не всегда так случается, что человек, который не старается занять какое-то положение, его всё-таки возвышают, и что он всё-таки его занимает. И что совсем, конечно же, не является правильной дорогой, если ты хочешь занять какой-то пост, то как раз сидеть в углу и смиряться и ждать, когда тебя туда позовут - так чаще всего не позовут. Чаще всего так и останешься сидеть в углу. Этот житейский опыт нам вполне понятен, и он несовместим с этими словами евангельскими.

Что же нам делать с этим? Как нам соединить наш собственный опыт и эти евангельские слова? И действительно, сами мы стараемся в своей жизни устраиваться как бы повыше, это действительно такое нормальное устремление человека к каким-то новым высотам. Когда человек чего-то достигает, он хочет занять какое-то соответствующее этому положение, и чаще всего руководствуется он не каким-то тщеславием или желанием каких-то выгод, но пониманием того, что на этом месте повыше будет он приносить большую пользу для общества, для ближних - это всё вполне нам опять-таки по-человечески понятные вещи.

И напротив, мы знаем немало примеров людей, которые как бы не устремляются в эту сторону и не стараются занять места повыше, и напротив, в их жизни начинает присутствовать равнодушие к этому вопросу, и с этим равнодушием приходит некая такая жизненная апатия, туда же приходит и уныние, и лень, и вплоть до того, что человек скатывается в жизни своей, скатывается в грехи какие-то, не будучи в состоянии устремляться вверх.

Так вот устремляться вверх - не только в духовной жизни, но и в наших обыкновенных житейских делах - это вполне себе понятное для нас и естественное устремление. Как же Господь говорит, что всякий смиряющий себя будет вознесён? Действительно, если из этого парадокса исключить Господа Бога, то парадокс этот совершенно не рабочий. Он совершенно не применим к жизни, и мы потерпим поражение и здесь, в жизни в этой, и уйдём разочарованными в вечность, если будем просто, так сказать, уходить на второй план, просто желая, чтобы сработал вот этот самый закон, что смиряющий себя вознесён будет.

Но в том-то всё и дело, что речь идёт о том, что человек намеренно, зная, быть может, о том, что и послужить может, и о том, что и таланты у него какие-то есть, и возможности, и нужды какие-то в его собственной жизни есть, чтобы занять эти какие-то более привилегированные, нужные для него в жизни места, устремляется вверх. Так вот, человек зная это, намеренно откладывает в сторону это стремление, и как бы направляет это движение вверх исключительно к Господу Богу, лишь к Нему одному устремляя свои надежды.

И Господь, вот когда видит, что человек ни на кого другого, а именно на Него возлагает свои надежды, Господь не оставляет посрамленным такого человека. И такой человек не скатывается действительно, такой человек, напротив, находясь какое-то, может быть, длительное время в тени, там созревает по-настоящему, там по-настоящему выходит из него подлинная его сущность, раскрываются и добрые, благодатные какие-то вот порывы в нём. Приходит к тому, что когда всё-таки совершается обещанное, и смиряющий себя вознесён делается, то, будучи вознесённым, остаётся всем остальным лишь только удивляться, как же так могло быть, что до сих пор этот человек был незамеченным.

Прекрасной иллюстрацией того, каким образом нужно исполнять этот самый евангельский парадокс, является наш практически современник преподобный Серафим, Вырицкий чудотворец, которого мы с вами все очень любим и почитаем, и у могилы которого в часовенке молимся и призываем его на помощь. Вот его жизнь была именно исполнением подобного парадокса: вначале желая устремиться к служению Богу ещё с юности, он как некий глас Божий воспринял остановивший его наказ лаврского старца, который сказал ему, ещё мальчику ему сказал: "Поживи в миру, устрой свою жизнь, женишься, детей родишь, а уже в старости придёшь к монашеству, послужишь Богу". И вот смиряя себя, не позволяя себе идти по тому пути, который, в общем-то, был дорог его сердцу, которым, вне всякого сомнения, если бы на самом деле преподобный - будущий преподобный, тогда ещё Вася Муравьёв - настоял всё-таки на своём, не так, так этак всё-таки пошёл бы по пути церковного служения, к которому так устремлялось его юношеское сердце, - вне всякого сомнения, он тоже принёс бы пользу обществу на своём месте, но вот преподобным Серафимом Вырицким он вряд ли стал бы. Вряд ли он сделался бы человеком, жизни которого сопутствовал сам Господь.

И потому, когда настало это время, когда уже действительно в знамениях времени и судьбах своего Отечества Василий Николаевич Муравьёв узрел то время, когда ему нужно оставить всё и следовать за Господом, то в этом состоянии придя в монастырь, он был настолько мудрым, настолько созревшим, настолько подготовленным к этой монашеской жизни, служению Богу и людям, что спустя всего лишь несколько лет своего монашества делается духовником одной из главных обителей нашей Отчизны. Духовником - то есть, человеком, ответственным за духовную жизнь всей братии этого монастыря, всех приходящих к нему за духовным советом. То есть, такова была мудрость этого человека, которая созрела, в общем-то, среди мирских дел, созрела среди обыкновенных вещей, которые ему приходилось совершать в течение своей жизни - о куплях, продажах, каких-то договорённостях, поставках и всём таком прочем. Среди всего этого не потерял Василий Николаевич своей устремлённости к Богу через своё собственное смирение. И потому Господь действительно его возвысил.

Возвысил, и что для него самого было, конечно, радостно по-настоящему, когда Господь возвысил, когда Господь даёт тебе знать, что Он с тобою есть, конечно же, это не может не радовать христианского сердца. Ну и для всей остальной Церкви возвысил на радость и пользу для всех остальных людей.

Вот и мы, дорогие братья и сёстры, внимая словам евангельским, взирая на образы святых угодников Божьих, будем находить такие вот примеры для своей собственной жизни и стараться сделать так, чтобы Господь был с нами, чтобы Господь помогал нам тогда, когда мы совершаем своё жизненное устремление, и тогда действительно всякий смиряющий себя вознесён будет, и вознесён не столько к удовлетворению собственной какой-то радости, но к пользе собственной душевной и к пользе окружающих его людей. Аминь.